Статья опубликована в: Архиепископ Бориспольский Антоний (Паканич). Протоиерей Сергий Булгаков: аспекты мировоззрения // Вісник КНУ імені Тараса Шевченка. Серія Економіка. – К.: ВПЦ «Київський університет», 2011– Вип.131. – С. 11–13.

Аннотация. В статье раскрываются основные темы философских и богословских исканий протоиерея Сергия Булгакова, которые содержательно сконцентрированы вокруг проблемы взаимоотношения Бога и мира.

Общеизвестно, что рубеж конца XIX - начало XX веков ознаменован для большей части русской интеллигенции сложными духовными исканиями. Это было время всеобщего беспокойства и духовного смятения, повышенного интереса к сферам духовности, мистики и одновременно – к социальным и экономическим проблемам. Позже, характеризуя ту эпоху, Н. Бердяев вспоминал: «было возбуждение и напряженность, но не было настоящей радости» [3, с. 39].

В таком историческом, духовном и культурном контексте проходил жизненный путь протоиерея Сергия Булгакова. Его духовная эволюция отразила в себе многие типические черты русской интеллигенции. Перефразируя известное выражение, касающееся Л. Толстого, можно сказать, что С. Н. Булгаков был зеркалом русского религиозного ренессанса.

В его трудах отражены наиболее острые дискуссии той эпохи. Сергий Булгаков обладал чрезвычайно развитой способностью к публицистически яркому выражению волнующих его современников проблем. Исследователь его наследия Сергей Аскольдов отмечал, что одной из счастливых особенностей этого философа и богослова как исследователя является способность схватывать самое характерное и давать необычайно четкую и ясную картину исследуемой эпохи, настроения или учения. Так как к этому присоединяется весьма обширная эрудиция автора как специалиста по экономическим вопросам, а позже – и в области истории христианства, то «его очерки представляют двоякую ценность: и как чисто объективное исследование, и как своего рода религиозное водительство в запутанном лабиринте общественных идей и стремлений»[2, с. 9].

Основной пафос религиозно-философских исканий Булгакова в рамках философии всеединства был подчинен оправданию мира, включающего материальный космос и здешнее посюстороннее бытие с его хозяйственной деятельностью и исторической реальностью. Основным философским ключом, с помощью которого мыслитель пытался разрешить религиозно-философские проблемы оправдания мира, стала для него одна из важнейших идей Владимира Соловьева – идея Софии Премудрости Божьей [7, с. 181].

Центральной проблемой философии всеединства, по мысли о. Сергия, является проблема Бога и мира. Причем, как точно заметил Л.А. Зандер, в словосочетании «Бог и мир» логическое ударение падает на союз «и». По мнению Зандера, «Булгаков не просто соединяет два существующие независимо друг от друга понятия, но знаменует собою их необходимую и внутреннюю связь, их единство и нераздельность» [7, с. 181].

В своем богословии, или, вернее сказать, богословских исканиях, Сергий Булгаков не боялся задавать вопросы и размышлять о них, благодаря ему догматическое богословие перестало для многих быть школьной и абстрактной наукой, перейдя в область мысли и живого религиозного опыта. В беседах с учениками и друзьями отец Сергий часто говорил, что «богословие надо пить со дна евхаристической чаши». [4, с. 4] Он рассматривал богословское творчество как основную задачу своей жизни, при этом богословское, пастырское, философское призвание у него тесно связаны между собой.

Изучение булгаковского наследия стало предметом исследования и критики таких известных богословов ХХ века, как  Патриарх Московский и всея Руси Сергий (Страгородский), В. Н. Лосский, В. В. Зеньковский, Л. А. Зандер, архиепископ Кентерберийский Роуэн Уильямс.

Сосредоточим внимание на нескольких основных аспектах многогранного, сложного мировоззрения отца Сергия.

 О Богочеловеческом процессе

В одном из своих произведений «Свет Невечерний» Булгаков подчеркивал, что в падшем мире собственная активность человека бессильна достичь преображения тварного. Раскрытие внутренних сил твари, именуемой отцом Сергием в рамках его софиологии «софийностью твари», доступно лишь Богу, присутствующему в мире Своими Божественными энергиями. Отстаивая это положение, автор вступает в полемику с учением Н. Ф. Федорова, утверждает, что задача теургии «неразрешима усилиями одного искусства» [5, с. 490], а назначение хозяйства ограничивается экономической и социальной сферой.

Позже, в «Невесте Агнца», положения о благодатном, а не «рукотворном» характере Богочеловеческого процесса принимают окончательную форму, соединяясь с церковным учением о «синергии» (соучастии, сотрудничестве человека и Бога). «Ософиение твари есть принятие благодати»  [7, с. 219], – пишет Булгаков.

Однако роль человека не сводится к пассивности: надо, чтобы он и хотел, и мог воспринять благодать, сделался бы «открытым сосудом» для нее, и достижение этого – тонкий и кропотливый духовный труд, «духовное художество» православной аскетики.

Булгаков настаивает: мир создан ради человека и только в человеке он обретает свою завершенность. С сотворением мира мы вступаем в сферу человеческой истории. История наполнена рождениями и смертями, сменой поколений, через которые только и существует человечество. Каждый отдельный индивид врастает в этот поток, он немыслим вне его. И вместе с тем каждый человек есть раскрытие в полной мере своего собственного существа, своего Я.

Связь смерти и рождения определяет не только смену поколений, но и порядок смены исторических эпох, поэтому история не есть «дурная бесконечность» череды рождений и смертей, она имеет начало и конец, и определенный смысл. История – поле встречи людей и Бога. Поэтому христианство видит ценность в историческом процессе, но видеть в истории предзаданное торжество гармонии или прогресса, по мысли Булгакова, значит обнаруживать духовную слепоту. С того времени, как человек в свободе своей предпочел путь познания добра и зла, т.е. с момента его грехопадения, человеческий род был брошен в поток времени, протекающий над бездной небытия. И он своим трудом должен не только отвоевывать себе жизнь, но и утверждать свое бессмертие на краю бездны. Вот почему философия истории может быть только философией трагедии. [1, с. 315]

Булгаков понимает, что существование тварного мира по самой сути – процесс, не статичная неизменность, но динамика, превращение; и цель этого процесса – соединение твари и Творца, в конечном счете, преображение. Отец Сергий объясняет богочеловеческий процесс через известное святоотеческое истолкование библейского выражения «по образу и подобию», в котором «образ» интерпретируется как статический принцип – сходство по некоторым неизменным признакам; подобие же понимается как динамический принцип – развертывание образа до максимального сходства с Первообразом. В итоге образ и подобие соотносятся между собою как данность и задание, потенциальность и актуальность. Целокупная причастность человека Богу есть вместе и образ, и подобие, и поэтому она совмещает в себе оба аспекта, обладая и неизменностью образа, и динамизмом подобия.

«Два града. Исследование о природе общественных идеалов»

С. Н. Булгаков выделяет два противоположных вида общественности – одного, построенного на религии человекобожества, и другого – на религии богочеловечества.

Человечество как таковое является общим началом этих двух культур, двух строящихся градов, которые в своих конечных стадиях стремятся к противоположным целям — соединению с Богом и окончательному отпадению от Него. Гуманизм есть та средняя область, где начала Христово и антихристово наиболее смешиваются между собою, наиболее легко подменяют одно другое, и где существует наибольшая возможность для всякого рода обманов и самообманов. Вот почему исследование гуманизма в том, что его наиболее характеризует и куда направляются его основные силы, по мнению отца Сергия, является одной из важнейших религиозных задач современности. Этой именно задаче посвящает большую часть своих работ Булгаков. В разрешении относящихся к этой области вопросов автор, несомненно, является прямым последователем и продолжателем В. Соловьева. Для него так же, как и для Соловьева, в гуманистических началах общественности заключается некоторая правда, которая, однако, с религиозной точки зрения является лишь внешней правдой, нуждающейся в соединении с религиозной истиной.

Хозяйство

Одна из важных тем, которую рассматривает Булгаков, – тема хозяйства. Согласно Булгакову, оно является единственным способом исторического существования человечества. Хозяйство есть трудовая деятельность человечества, которую характеризует труд как нужда, труд как чрезмерное напряжение всех физических и духовных сил. Но одновременно хозяйство есть творчество и не может не быть им, как всякое человеческое делание. Такое двойственное понимание хозяйства «включает в себя человеческий труд во всех его применениях, от чернорабочего до Канта, от пахаря до звездочета».[6, с. 84-86]

Основой хозяйственной деятельности, ее мотивом, согласно Булгакову, является потребление. С точки зрения политической экономии, потребление есть простой способ поддержания жизни человека, его выживания, оно вторично по отношению к производству. Философия хозяйства позволяет взглянуть на проблему иначе. Потребление есть не только способ сохранения и воспроизведения жизни на земле, но через это – способ ее очеловечения. В потреблении – в еде как его простейшей и изначальной форме – снимается граница между живым и неживым, раскрывается единство органического и неорганического мира, их внутренняя связь.

Говоря об аспектах мировоззрения отца Сергия, мы стремились акцентировать внимание только на самых характерных из них, отметить только те, которые близки и богослову, и философу, и историку, и экономисту.

Главное значение творчества Булгакова – не столько в глобальности его размаха или в конкретных решениях тех или иных тем, сколько, при всей смелости его построений, в верности его богословской интуиции, одинаково предостерегающий и от крайностей секулярного гуманизма, и от «обожествления» истории, мира, государства. Поскольку в результате как одного, так и другого нивелируется христианское осмысление земной жизни, истории как принадлежащей «веку сему», находящемуся в преддверии «жизни будущего века». В этом смысле история есть лишь становление, которое завершится Вторым Пришествием Господа нашего Иисуса Христа.

Говоря о Булгакове необходимо отметить, что роль и значение его как личности не исчерпывается его творчеством. Он всегда активно и деятельно принимал участие в решении самых насущных проблем общественной жизни: организовывал издание сборников, участвовал в Поместном соборе Русской Православной Церкви; преподавал в крупнейшем богословском центре – Свято-Сергиевском Православном Богословском Институте.

Его творчество, его человеческий облик, отмеченный редкой нравственной высотой, глубокой искренностью и благородством, остались незабываемым воплощением лучших и светлых черт интеллигенции эпохи русского религиозного Ренессанса.

И в завершение хотелось бы напомнить слова митрополита Евлогия (Георгиевского), сказанные над могилой отца Сергия в день его погребения 15 июля 1944 года: «…Ты был истинным христианским мудрецом, учителем жизни, поучавшим не словом только, но и всем житием своим, в котором, дерзаю сказать, ты был апостолом».

Список литературы:

1. Агапов О.Д. Бытие человеческого рода как «поле» схождения религиозного, философского и научного дискурса. – М., 1993.

2. Аскольдов С.А. Рецензия на книгу: Сергей Булгаков. Два Града. Исследование о природе общественных идеалов // Сергей Булгаков. Два Града. Исследование о природе общественных идеалов.. – М., 1999.

3. Бердяев Н. Судьба России. – М., 2001.

4. Булгаков С.Н. Евхаристия / предисл. Струве Н. А. – М., 2005.

5. Булгаков С.Н. Свет Невечерний. – СПб., 2008.

6. Булгаков С.Н. Философия хозяйства. – Т.1. – М., 1993.

7. Булгаков С.Н. Невеста Агнца. – М., 2005.

8. Зандер Л.А. Бог и мир. Миросозерцание отца Сергия Булгакова. – Т. 1. – Париж, 1948.