До сих пор собственно Киевскому Религиозно-философскому обществу была посвящена всего одна статья, написанная историком С. Шурляковым¹. Ценность этой работы неоспорима, поскольку именно благодаря ей началось воссоздание истории общества. Однако, найдены новые документальные свидетельства, и возникла необходимость уточнить многое из того, о чем писал автор, дополнить начатое ранее неизвестными подробностями. Из-за неполноты архивов, обусловленной революционными событиями 1917 года и особенно потерями в ходе эвакуации времен Великой Отечественной войны, особую ценность приобретают публикации в периодике, позволяющие восполнить пробелы истории, в том числе и истории Киевского Религиозно-философского общества, информация о котором в газете "Киевская мысль" оказалась чрезвычайно важной: используя ее, можно восстановить многие детали деятельности общества.

Первое упоминание о Киевском Религиозно-философском обществе появляется в декабре 1907 года. 20 декабря² газета "Киевская мысль" писала: "Вчера под председательством Киевского вице-губернатора Н.Н.Чихачева в губернском правлении состоялось очередное заседание особого присутствия по делам об обществах и союзах… Не получили легализации: 5)устав Киевского Религиозно-философского общества"³. Причина отказа — в уставе не указано место нахождения правления и ничего не сказано о лицах, не могущих быть членами общества. 15 января 1908 года учредители (профессора В. Завитневич (Киевская Духовная Академия), П. Тихомиров (Университет св. Владимира), и.д. доцента КДА П. Кудрявцев и приват-доцент А. Одарченко) подали документы вторично с учетом указанных замечаний и 23 января КРФО было зарегистрировано⁴.

До октября 1908 года заседания общества были закрытыми. С середины октября деятельность КРФО значительно оживилась благодаря участию в заседаниях общества членов Петербургского (свящ. Константин Аггеев и П. Б. Струве) и Московского (В. П. Свенцицкий) РФО, приехавших в Киев в связи с защитой П. П. Кудрявцевым магистерской диссертации "Абсолютизм или релятивизм?"; в декабре с лекциями на религиозно-философские темы (в пользу КРФО) приезжали члены Петербургского РФО Д. С. Мережковский и Д. В. Философов. В октябре начинают проводится открытые заседания КРФО, которые проходили преимущественно в киевском общественном собрании (сначала — в Музыкальном переулке, 1, а затем по ул. Владимирской, 45), в 1909 г. несколько заседаний было организовано в украинском клубе (ул. Владимирская, 42), в январе 1917 г. — в помещении педагогического музея имени Наследника Цесаревича Алексия (ул. Владимирская, 57), в марте этого же года — в Университете св. Владимира, в апреле и июне — в коммерческом институте; в мае 1918 г. — в гимназии Жекулиной (ул. Львовская, 27). Возможно, выбором основного места проведения заседаний КРФО обязано издателю газеты "Киевская мысль" Р. К. Лубковскому, бывшему председателем совета старшин общественного собрания и способствовашему освещению деятельности общества на страницах газеты.

22 октября 1908 года в киевском общественном собрании (Музыкальный переулок, 1) состоялось первое открытое заседание КРФО, на котором с докладом "Философское оправдание христианства", посвященном работе "Наука о человеке" профессора Казанской Духовной Академии В. И. Несмелова, выступил член Московского РФО Н. А. Бердяев. Этот же доклад, который затем был опубликован в журнале "Русская мысль" (1909. — Кн. IX. — С. 54—72) под заглавием: "Опыт философского оправдания христианства (О книге Несмелова "Наука о человеке")", был прочитан Н. А. Бердяевым на заседании Петербургского РФО 24 февраля 1909 года⁵. В обоих случаях он вызвал живой интерес и горячее обсуждение. О киевском заседании 24 октября газета "Киевская мысль" писала: "Зал был полон. Контингент публики составляли преимущественно учащиеся высших учебных заведений г. Киева. Собрание приветствовало референта долгими апплодисментами"⁶. Н. А. Бердяев в своем докладе высоко оценил труд В. И. Несмелова, назвав его религиозно-антропологические выводы замечательными. Он отметил оригинальность его метода построения христианской антропологии, основанного на анализе фактов человеческой жизни (экзистенциальном, как мы бы сказали теперь), его трактовку грехопадения как результата суеверного отношения к предметам внешнего мира и как причины дуализма человеческого существа, критику юридического понимания искупления. В прениях по докладу выступили члены общества проф. КДА В. З. Завитневич и и.д. доцента Университета св. Владимира В. В. Зеньковский. В. З. Завитневич сформулировал проблему дуализма в человеке, созданном Богом, который исключает всякий дуализм, как проблему выяснения причины его существования в человеке. В. В. Зеньковский определил слабые места в концепции В. И. Несмелова (следует помнить, что речь идет об изложении ее Н. А. Бердяевым): отсутствие учения о благодати, о милости Божией, о смирении.

Два следующих открытых заседания (одно — предположительно, в конце октября, второе — 4 ноября) состоялись под председательством П. В. Тихомирова и были посвящены докладу П. П. Кудрявцева по вопросу о способах религиозного возрождения в России. О степени заинтересованности докладом участниками собрания свидетельствует то, что обсуждение закончилось в 12 часов ночи. Завязалась оживленная дискуссия: В. Н. Лашнюков настаивал на том, что религиозным исканиям должен сопутствовать личный подвиг, а философскому оправданию христианства — религиозное творчество; Н. А. Бердяев призывал к трактовке личного подвига относиться с осторожностью, поскольку он может быть выражением вовсе не смирения, а огромной гордыни, как, в частности, у революционеров; П. В. Тихомиров остановился на характеристике признаков религиозного движения в России и высказал мысль о том, что религиозное движение должно быть нейтральным по отношению к церковности, быть свободным; на что В. В. Зеньковский возражал ему: "Эмпирическая сторона Церкви многих соблазняет, но зато мистическая ее сущность остается всегда неприкосновенной и обязательной, и нельзя быть христианином, не принадлежа к какой-нибудь Церкви... Говорило затем много других ораторов, в основных своих доводах отрицавших необходимость выхода и разрыва с Церковью, в которой "страдающая гипертрофией интеллекта интеллигенция может найти умиротворяющее душевное равновесие и исцеление"⁷.

Тематика докладов 1908—1909 гг. и характер их обсуждений обнаружили в деятельности общества два течения: "одно с сильно мистическим оттенком. Это — гг. Радецкий, Головня — члены теософического кружка в Киеве. Представители другого, рационально-христианского течения — профессора Духовной Академии Завитневич и Попов, Зеньковский, Селиханович"⁸. Первое течение было малочисленным: кроме названных лиц, к нему принадлежал член Совета КРФО Е. М. Кузьмин, также входивший в теософический кружок, и В. Н. Добринский, член спиритуалистического кружка. Направление деятельности общества всецело определялось вторым течением, поскольку, во-первых, именно его представители, за исключением уже упоминавшегося Е. М. Кузьмина, образовали руководящее ядро КРФО: председатель — и.д. доцента (с 1909 г. — профессор) КДА П. П. Кудрявцев; товарищи председателя — проф. КДА В. Д. Попов, и.д. доцента Университета св. Владимира В. В. Зеньковский; казначей — преподаватель Киевской Духовной Семинарии А. И. Максаков; секретарь — известная киевская журналистка О. П. Прохаско; члены Совета: профессора КДА В. З. Завитневич и В. И. Экземплярский, преподаватель истории М. П. Истомин; кандидаты в члены Совета: приват-доцент Университета св. Владимира А. Б. Селиханович, преподаватель киево-софийского духовного училища В. Костецкий; члены Ревизионной комиссии — проф. Университета св. Владимира П. В. Тихомиров, преподаватель русского языка и педагогики А. П. Истомин, преподаватель словесности Ф. П. Истомин; во-вторых, дискуссии, возникающие на заседаниях общества, демонстрировали преобладающее влияние среди членов общества и сочувствующих именно рационально-христианского течения. Важным свидетельством умонастроений, господствующих в КРФО, стал доклад "О Д. С. Мережковском", прочитанный А. Б. Селихановичем 4 мая 1909 года. Фактически через оценку творчества Д. С. Мережковского было обозначено дистанцирование от того направления, которое определило деятельность Петербургского РФО в связи с участием в нем с конца 1908 — начала 1909 гг. Д. С. Мережковского и З. Н. Гиппиус, вернувшихся из-за границы. А. В. Карташев, ставший председателем Петербургского РФО в том же 1909 году, считал, что деятельность общества с тех пор "окрашивала яркая литературная репутация Мережковского в тона какого-то внецерковного религиозного революционизма, сопутствующего революционизму политическому" (Православная мысль. Париж, 1951. — Вып.VIII. — С.53). А. Б. Селиханович обозначил те два течения, которыми характеризовались религиозные искания русской интеллигенции: возвращение к официальной Церкви и мечты о построении новой религии. Для Мережковского как выразителя второго течения, по мнению докладчика, характерны "эстетизм,... отсутствие искреннего чувства, истинной любви к людям, оторванность, одиночество, непостоянство в убеждениях"⁹. В апреле 1909 года был также заявлен доклад доцента КДА И. П. Четверикова "О Мережковском"¹⁰. Полемическое отношение к Петербургскому РФО выразилось и в четырех докладах, прочитанных А. К. Закржевским в 1912 году, под общим названием "Современное религиозное сознание в России и его представители (Д. Мережковский, З. Гиппиус, В. Розанов, Н. Минский)", являвшихся, по-видимому, изложением некоторых идей сборника его статей "Религия", вышедшего в этом же году и посвященного исследованию богоискательства и богоборчества через анализ творчества З. Гиппиус, Д. Мережковского, Н. Минского, С. Булгакова, Н. Бердяева, В. Розанова, А. Белого, Вяч. Иванова, А. Блока и А. Добролюбова.

Указанная расстановка сил в обществе, его близость к Московскому Религиозно-философскому обществу памяти Вл. Соловьева и созданному им издательству "Путь", связывавших религиозное возрождение в России с восстановлением места и роли Православной Церкви в общественной жизни, сохранялись на протяжении всей истории КРФО, о чем свидетельствует восстановленная тематика докладов, публикации в журнале "Христианская мысль", о котором речь пойдет дальше. В частности, общими для обоих обществ были позиции по следующим темам:

- обсуждение вопроса о соотношении религиозного и национального в его различных аспектах: осознание цивилизационных различий католическо-протестантских и православных народов Европы; осмысление религиозного призвания народа через раскрытие сущности мессианизма и миссионизма; развитие идеи православной культуры (доклады: И. П. Четверикова "О религиозных воззрениях Н. В. Гоголя" (апрель 1909 г.); В. З. Завитневича "Вопрос о народности в его научной постановке" (29 ноября 1911 г.) и "Банкротство просветительных начал западно-европейской образованности и выступление России как носительницы начал истины христианского учения" (9 ноября 1914 г.); В.В.Зеньковского "Идея религиозной культуры и ее исторические судьбы" (25 января 1915 г.); А. Б. Селихановича "Религия в идейной жизни нашего края" (21 марта 1913 г.); И. В. Герчикова "О мессианизме" (5 мая 1913 г.); М. П. Истомина "Польский мессианизм в его переживаниях в прошлом" (19 апреля 1915 г.); публикации: "Россия и Православие" (Христианская мысль. — 1916. — № 1, 2, 4) и "Н. В. Гоголь в его религиозных исканиях" (Христианская мысль. — 1916. — № 1, 2, 3, 5, 7—8, 10, 12) В. В. Зеньковского; "Россия и Царьград" П. П. Кудрявцева (Христианская мысль. — 1916. — № 1, 2, 3)¹¹;

- дискуссия об имяславии (доклад Ф.П.Истомина "Книга монаха Иллариона "На горах Кавказа" и возникшая по поводу нее полемика (к вопросу об имяславии)" (28 ноября 1913 г.)¹².

Много внимания на заседаниях КРФО уделялось рассмотрению различных сторон религиозной жизни:

- проблеме осмысления религиозной веры и ее значения в жизни человека: доклады — Г. Рышковского "Безверие как болезнь духа" (4 ноября 1912 г.); В. В. Зеньковского "Проблема религиозного опыта" (17 декабря 1912)¹³; Я. Л. Демиховича "Мои религиозные искания" (2 декабря 1914 г.); В. Я. Головни "Психологические основы покаяния" (1915 г.); О. О. Радецкого "Основные элементы религии" (9 марта 1915 г.); И. Ф. Марцинковского "Религиозная вера как основа жизни" (28 апреля 1915 г.); И. А. Харали "Свободная воля человека и Божие предопределение" (9 февраля 1916 г.);

- анализу соотношения религиозных и общественных начал: доклады — В. И. Экземплярского "Несколько слов к вопросу о социальной стороне евангельской проповеди" (3 и 5 апреля 1913 г.); Е. М. Кузьмина "О святом эгоизме (личное спасение и общественное благо)" (8 ноября 1913 г.); В. Н. Лашнюкова "Церковь и социализм" (30 апреля 1917 г.); А. Е. Жураковского "Христианство и общественная работа" (24 сентября 1917 г.);

- вопросам религиозного воспитания: доклады — О. П. Прохаско "К вопросу о религиозных исканиях современной молодежи" (10 января 1913 г.) и "Несколько мыслей о религиозном воспитании" (17 января 1914 г.).

В начале 1912 года в обществе насчитывалось 58 действительных членов и 12 соревнователей¹⁴. Этот год стал годом испытаний и для членов КРФО, и для самого общества. 4 апреля Св. Синод принял постановление об увольнении В. И. Экземплярского, экстраординарного профессора по кафедре нравственного богословия Киевской Духовной Академии, члена Совета КРФО¹⁵. Формальным поводом для увольнения стала его статья: "Гр. Л. Н. Толстой и св. Иоанн Златоуст в их взгляде на жизненное значение заповедей Христовых", опубликованная в начале 1912 года в сборнике издательства "Путь" "О религии Льва Толстого", с докладом на основе которой ("Л. Н. Толстой и св. Иоанн Златоуст в их взгляде на жизненное значение евангельских заповедей") автор выступал также на закрытом собрании КРФО 30 октября 1911 года. Этот факт свидетельствует о том, что статья дважды прошла цензуру: как тезисы доклада, которые подавались киевскому полицмейстеру для получения разрешения на проведение лекции, и как работа, входящая в публикующееся издание. Можно с большой долей вероятности предположить, что одна из истинных причин увольнения состояла в позиции Экземплярского, неоднократно выступавшего против традиции, господствовавшей в то время в русской богословской науке: "Оказалось возможным путем искусственного подбора мест из новозаветного, а преимущественно из ветхозаветного откровения оправдать весь строй жизни со всеми его ужасами... Так именно и наша русская богословская мысль запятнала себя попытками доказать совершенное согласие с основами евангельского учения и крепостного права, и телесных наказаний, и смертной казни, и насилия над совестью людей, и многого, многого другого..."¹⁶. Позиция профессора нравственного богословия оставалась неизменной на протяжении многих лет: статьи против смертной казни писались им "в самый разгар церковно-общественных событий 1905—1906 гг.¹⁷, когда в церковно-бюрократических кругах царила та же растерянность, что и в гражданских сферах, и когда грозный призрак академической автономии витал уже над духовной школой..."¹⁸. Увольнение Экземплярского и последовавший за тем указ Св. Синода, касающийся участия преподавателей духовных заведений в обществах и союзах, о котором речь пойдет дальше, свидетельствовали о попытке государства ужесточить несколько ослабившийся контроль над Православной Церковью. Другие причины были намного прозаичнее. О них, об отношении к происходящему, в котором отразились "чистота его совести, его непримиримое отвращение ко всякого рода искажениям христианства и подделкам", "необыкновенная привлекательность его личности", которая "была такова, что и при несогласии с ним хотелось стать к нему ближе"¹⁹, скажем словами самого Василия Ильича Экземплярского: "В отношении, собственно, Святейшего Синода и Киевского митрополита²⁰ я не испытываю чувства злобы или раздражения. С одной стороны, я сознаю, что представители высшей церковной власти систематически вводятся в заблуждение некоторыми моими же коллегами, которые в закулисной борьбе со своими товарищами стремятся создать себе репутацию поборников "истинного" Православия в стенах академии. А с другой стороны, в такую важную минуту, как теперь, мне больше вспоминается все то доброе и дорогое, что дала мне духовная школа. Надеюсь и желаю лишь одного, — иметь возможность приложить свои знания и силы к продолжению занятий богословской наукой, и особенно в сфере изучения подлинного учения древней, первоапостольской церкви и ее великих учителей. Что касается моей статьи о Л. Н. Толстом, то я считаю ее лишь поводом к увольнению, но отнюдь не причиною его. Ведь в этой статье со всей ясностью отмечено, что я не признаю Льва Николаевича учителем христианства. В отношении к Толстому, как и ко всякому другому мыслителю, я старался быть объективно беспристрастным и только отметить те пункты в его учении, которые совпадают с истинно христианским взглядом на жизненные вопросы бытия. А насколько существенно расходился я с Л. Н. Толстым, знают все слушатели моих академических лекций"²¹. В июне уволенного профессора чествовали в Киевской Духовной Академии: студенты преподнесли ему сочувственный адрес, профессора — икону св. Иоанна Златоуста. В начале ноября выходит в свет брошюра В. И. Экземплярского "За что меня осудили? Несколько слов уволенного профессора Духовной Академии в защиту своего богословского направления...", в которой он сожалеет по поводу тех притеснений, которые обрушились на выразивших ему сочувствие, и еще раз указывает на недопустимость оправдания наличного бытия, пишет о тех задачах, которые стоят перед богословием: "Совершенствуются формы человеческих отношений, но так ли далеко ушло право христианских народов от основ римского права? Увеличивается богатство народов, но стала ли менее острой проблема бедности? И так всюду, во всех областях жизни. Евангельские ее начала и начала жизни действительной стоят на различных полюсах нашего умственного кругозора… Выяснить ложь и ошибочность тех путей жизни, какие несогласны с основами Евангелия, это — долг церкви и ее слуги — богословия. Уклонение последнего от своего прямого долга, стремление научно-богословски оправдать языческий строй современной жизни, называемой христианской, это — преступление против первого начала жизни верующего: "должно больше повиноваться Богу, нежели людям"²².

Был также издан указ Св. Синода, полученный в Киеве в начале мая 1912 года, о запрете служащим в духовных учебных заведениях участвовать в легальных обществах и союзах, не утвержденных Св. Синодом, под страхом увольнения. К ним были отнесены внецерковные организации, не связанные с духовными учебными заведениями. Их точные характеристики в указе представлены не были, но Киевское Религиозно-философское общество, по особому распоряжению митрополита Киевского и Галицкого Флавиана, преподаватели Киевской Духовной Академии, Семинарии, подольского и софийского духовного училища и двух женских духовных училищ должны были покинуть безотлагательно. 8 мая 1912 года в "Киевской мысли" было напечатано письмо проф. Киевской Духовной Академии В. З. Завитневича, члена Совета КРФО, доказывающего абсурдность указа Св. Синода, по которому в разряд запрещенных попало "Императорское русское военно-историческое общество", Почетным Председателем которого был сам Император Николай II²³.

КРФО были вынуждены покинуть профессора Киевской Духовной Академии П. П. Кудрявцев (председатель общества), В. Д. Попов (товарищ председателя), В. З. Завитневич (член Совета), преподаватель Киевской Духовной Семинарии А. И. Максаков (казначей), преподаватель киево-софийского духовного училища В. С. Костецкий (кандидат в члены Совета). С их уходом обществу был нанесен значительный урон: во-первых, официально был запрещен тот диалог богословов и философов (шире — Православия и культуры), который начал формироваться как общественное явление еще с момента возникновения Религиозно-философских собраний в Петербурге (1901—1903)²⁴; во-вторых, общество лишилось самых деятельных своих членов, двое из которых были его основателями. Уже 16 мая состоялось общее собрание РФО, посвященное вопросу обсуждения указа Св. Синода, в результате которого общество фактически оказалось обезглавленным. "Мнения ораторов существенно разделились: одни настойчиво предлагали обратиться в Синод с просьбой уяснить, что именно он считает неодобрительным в обществе, цель которого — по утвержденному его уставу — всесторонняя разработка вопросов религии и философии²⁵; другие же находили бесцельным такое обращение. После голосования, большинством двух голосов, принято решение не обращаться ни с какими ходатайствами"²⁶. 30 мая были избраны новые члены Совета вместо выбывших: литератор А. К. Закржевский, уже упоминавшиеся А. П. Истомин и Ф. П. Истомин, а также преподаватель Коллегии Павла Галагана Н. Э. Глокке. Товарищем председателя вместо В. Д. Попова стал член Совета М. П. Истомин, казначеем — член Совета В. И. Экземплярский. Выборы председателя КРФО были отложены до осени. В ноябре председателем общества был избран В. И. Экземплярский, казначеем — А. П. Истомин, членами ревизионной комиссии стали известный врач, директор Александровской больницы, гласный городской думы Н. Ф. Страдомский и профессор политехнического института П. Р. Слезкин.

К началу 1914 года КРФО смогло преодолеть кризисные явления, вызванные запретом преподавателям духовных учебных заведений участвовать в его работе. В отчете за 1913 год значится: "обществом было прочитано 14 рефератов: 10 — в открытых собраниях и 4 — в закрытых. В последнее время интерес к религиозно-философскому обществу заметно усилился, что отразилось и на увеличении количества членов. Небольшой членский взнос (3 руб.) и рассрочка для внесения делают религиозно-философское общество доступным и для небогатых людей"²⁷. Новые лица входят в руководство общества: в 1914 году вместо проф. Университета св. Владимира П. В. Тихомирова членом ревизионной комиссии становится П. В. Петровский; в 1915 году в Совет КРФО вместо Н. Ф. Страдомского избран журналист В. Н. Лашнюков. В октябре 1914 года появляется информация об издательской деятельности общества. Возможно, поскольку речь идет о новом издании общества, хрестоматия для взрослых "Волны вечности в русской художественной литературе" — не первая публикация КРФО. Эта книга, автором которой является П. П. Кудрявцев (хотя имя его на титульном листе не указано), — подтверждение того, что члены КРФО, вынужденно покинувшие общество, продолжали участвовать в его работе. Еще одно свидетельство — объявление в "Киевской мысли" от 8 ноября: "В воскресенье, 9 ноября, в зале общественного собрания (Б.-Владимирская, 45) КРФО устраивает лекцию проф. В. З. Завитневича: "Банкротство просветительных начал западно-европейской образованности и выступление России как носительницы начал истины христианского учения". Чистый сбор с лекции поступит в пользу раненых воинов"²⁸. В конце ноября вышла вторая публикация КРФО — хрестоматия "Детям о Христе", составленная О. П. Прохаско.

В 1915 году возникает и обсуждается идея издания ежемесячного журнала "Христианская мысль". Самым ранним из пока найденных документальных подтверждений этого является письмо И. П. Четверикова от 9 апреля 1915 года, где он пишет, что участвует в создании в Киеве журнала, который сыграет определенную роль в общественной и культурной жизни²⁹. В сентябре в газете "Киевская мысль" появляется сообщение о том, что новый журнал "Христианская мысль" будет выходить с 1916 года. Упоминается и о том, что подготовка проекта остановилась из-за отъезда редактора журнала, В. И. Экземплярского, для лечения на Кавказ³⁰. В середине октября состоялось знаменательное совещание, происходившее в условиях, когда жизнь Киева была парализована войной и эвакуацией, и определившее судьбу нового издания: "Всестороннему обсуждению был подвергнут вопрос, можно ли признать своевременным издание в Киеве такого журнала, если принять во внимание развитие событий последнего времени, а также духовное состояние широких кругов общества, вызванное событиями. После освещения этого вопроса с различных точек зрения, принято решение — к изданию "Христианской мысли" приступить с января 1916 года, не прекращая текущих подготовительных к изданию шагов, для чего в первую очередь исхлопотать соответствующее разрешение на издание и озаботиться мерами широкой публикации о нем"³¹. Разрешение В. И. Экземплярскому на издание журнала "Христианская мысль" было выдано киевским губернатором 2 ноября 1915 года³². 10 ноября 1915 года в "Киевской мысли" была очерчена содержательная направленность "Христианской мысли": "Новый журнал ставит своей задачей отвечать на духовные запросы современного общества и содействовать повышению темпа религиозной жизни в России. Являясь органом православного самосознания, "Христианская мысль" имеет в виду также следить и знакомить читателей с различными религиозными исканиями и настроениями как в России, так и за ее пределами. Содержание будущего журнала определяется тем, что в нем принимают участие как представители богословской науки и философской мысли в России, так и многие из известных русских писателей по религиозным вопросам"³³. Следует процитировать еще одну публикацию "Киевской мысли", уже от 3 января 1916 года, где упоминается о том, что первый номер журнала выйдет в первых числах января, а также перечисляются основные разделы журнала: "1) статьи по всем отраслям богословских наук; 2) статьи по всем группам философских наук, насколько они имеют отношение к религиозным вопросам; 3) опыты построения христианского миросозерцания, с ответами на вопросы о ценности жизни и смысле ее; 4) статьи по вопросам религиозного воспитания; 5) статьи, отражающие область христианских переживаний и настроений; 6) статьи по церковно-общественным вопросам; 7) очерки, посвященные обзору религиозных исканий современности; 8) обзоры современной литературы и жизни, с точки зрения отражения в них религиозной стихии; 9) хроника церковной жизни в России и религиозной жизни на Востоке и Западе; 10) обзор печати и библиография"³⁴.

Не являясь официально органом Киевского Религиозно-философского общества, что, по всей видимости, значительно сузило бы круг авторов журнала в связи с уже упоминавшимся запретом участвовать в его деятельности преподавателям духовных учебных заведений, "Христианская мысль", тем не менее, фактически была им, поскольку ее издателем и редактором стал В. И. Экземплярский, в феврале 1916 года вновь избранный председателем КРФО³⁵, на ее страницах печатались доклады, прочитанные на заседаниях общества, статьи членов КРФО. Сопоставление информации, пока еще неполной, о заседаниях общества и оглавления журнала "Христианская мысль" позволяет установить, какие статьи первоначально обсуждались в качестве докладов. В 1916 году были опубликованы следующие доклады: "Христианское юродство и христианская сила (К вопросу о смысле жизни)" В. И. Экземплярского (3 марта 1915 года); "Царь, Патриарх и Земщина" М. П. Истомина (вероятно, текст доклада "Царь и Патриарх. Взаимоотношение государства и Церкви в московский период Русской Империи" — 6 апреля 1912 года); "Несколько мыслей о религиозном воспитании" О. П. Прохаско (17 января 1914 года); "Из религиозных переживаний" (17 ноября 1914 года), "Ум Христов" (4 апреля 1915 года) В. Н. Лашнюкова; "К вопросу о вечных муках" А. Жураковского³⁶ (17 мая 1916 года). В 1917 году на страницах "Христианской мысли" появились доклады: "О ценности жизни" В. Н. Лашнюкова (10 февраля 1915 года); "О вере и храме Александра Иванова" В. М. Зуммера (вероятно, текст второго из трех докладов по русской религиозной живописи, читанных автором в январе 1917 года — "Александр Иванов: жизнь и творчество" (14 января)). Авторами журнала были также члены Московского (С. Н. Булгаков, В. Ф. Эрн, Н. А. Бердяев, С. Н. Дурылин) и Петербургского (прот. Константин Аггеев, С. А. Аскольдов) Религиозно-философских обществ. В № 12 за 1917 год в самом конце, на обложке журнала, была напечатана редакционная статья, в которой, в частности, говорилось: "Христианская Мысль, вступая в 3-ий год существования, будет издаваться по прежней программе, в прежнем направлении и при участии тех же сотрудников. На первом плане для Редакции неизменно остается задача служить уяснению вечных ценностей христианского жизнепонимания. Во Христе и его Евангелии Редакция видит единственный источник света жизни и залог возможного духовного возрождения России и всего мира. Служить, поэтому, христианизации сознания, освещать поставленные жизнью вопросы церковной, общественной и народной жизни с точки зрения Евангелия и учения вселенской церкви Редакция считает своим церковным долгом и путем служения русскому народу в тяжелую годину его жизни… Редакция убеждена, что несмотря на все ужасы русской жизни и видимое забвение Бога народными массами, близок уже час духовного пробуждения народа, тоски по Богу и искания Его правды. Задача всех церковных людей сделать все возможное, чтобы утолить эту жажду духовную, когда она пробудится, из чистого источника Христова учения и поставить перед народным сознанием пресветлый лик Господа Иисуса, потому что нет сомнения, что придут в среду народа другие люди не с проповедью Христа и Его Евангелия, но с учениями чисто человеческими"³⁷. Документальных подтверждений о том, что журнал выходил в 1918 году не найдено: вероятно, это был последний номер "Христианской мысли", издаваемой В. И. Экземплярским.

Хотелось бы упомянуть еще о двух событиях в жизни КРФО, которые не связаны с его деятельностью, но являются живым свидетельством подлинно христианского отношения членов общества друг к другу. 30 мая 1916 года в возрасте 30-ти лет скончался литератор А. К. Закржевский, член Совета КРФО с 1912 года. Многие члены общества принимали в Александре Карловиче участие, но особенно близки к нему были В. И. Экземплярский, способствовавший тому, чтобы его статья о К. Н. Леонтьеве "Одинокий мыслитель" была опубликована в "Христианской мысли" в мае 1916 года; О. П. Прохаско, "которая со своей теплой душой и отзывчивым сердцем одна поняла его целиком"³⁸, и благодаря ее усилиям увидела свет третья часть его трилогии "Религия" (1912); А. Б. Гольдман ("чудный чистый человек, глубокое, идущее навстречу всем несчастным сердце"³⁹), поддерживавший его и морально, и материально. Стараниями его московских друзей — Л. И. Шестова и В. И. Иванова, чтобы облегчить его страдания ( у него был туберкулез и нефрит), больного, по просьбе Великой Княгини Елизаветы Федоровны, удалось устроить в гостинницу Покровского монастыря, т.к. он нуждался и в уходе, и в духовной поддержке. Здесь ему "было предоставлено прекрасное помещение, он был окружен заботливым уходом сестер обители и, всего ценнее, встретил любящее отношение местных священников отца Димитрия Иванова и отца Андрея Скрипчинского. Для Александра Карловича было большим удовольствием посещать храм, особенно в большие праздники и на страстной седмице. Но к исповеди и причастию он приступал не часто, и угнетаемый болезнями, и мучимый религиозными сомнениями. Во время своей последней болезни больной страстно желал говеть и просил своих друзей пригласить священника... За дни своего пребывания в Покровском монастыре больной не один раз причащался и исповедовался... Последний раз причастился Александр Карлович 29 мая накануне своей кончины, и в этот раз почувствовал особенное просветление"⁴⁰. Память членов общества о нем выразилась не только в том, что они присутствовали на отпевании покойного в Покровском монастыре и на погребении на Байковом кладбище, что публикации об А. К. Закржевском появились в июньских номерах газеты "Киевская мысль" и в журнале "Христианская мысль", но, что самое главное, в том, что и два года спустя, когда страну лихорадило от перемен и Киев несколько раз переходил из рук в руки, 12 июня (30 мая) 1918 года "Киевская мысль" писала: "Сегодня, в день второй годовщины смерти писателя А. К. Закржевского, в церкви ремесленного училища (Кадетское шоссе, 22) состоится панихида в 6½ часов вечера"⁴¹.

Второе событие связано с восстановлением в Киевской Духовной Академии В. И. Экземплярского. 2 марта 1917 года к власти пришло Временное правительство, а уже 8 марта проф. П. П. Кудрявцев (первый председатель КРФО) на собрании преподавателей КДА предложил ходатайствовать о восстановлении в звании профессора В. И. Экземплярского. Предложение было принято единогласно и ходатайство передано в Св. Синод по телеграфу⁴². 10 мая 1917 года вышел указ о восстановлении бывшего профессора КДА Экземплярского в звании с правом чтения лекций по избранному им предмету⁴³.

1917 год прошел для КРФО под знаком обсуждения подготовки реформы Церкви. 4 марта на закрытом заседании общества состоялся доклад проф. В. В. Зеньковского: "О книге Карташева "Реформация, реформа и исполнение Церкви"; 26 марта на открытом заседании КРФО проф. П. П. Кудрявцев выступил с докладом "Современное положение Православной Церкви"; 30 апреля состоялось открытое собрание, посвященное докладу В. Н. Лашнюкова "Церковь и социализм"; 29 июня на открытом заседании председателем московского христианского кружка В. Ф. Марцинковским был прочитан доклад "Путь к единению"; 24 сентября православная секция КРФО⁴⁴ провела открытое собрание, на котором был заслушан доклад А. Е. Жураковского "Христианство и общественная работа".

С марта 1917 года в работе киевского комитета по делам Православной Церкви, определившего в качестве своей задачи "организацию лиц, заинтересованных судьбами церкви..., и активную работу по реорганизации церковной жизни в России в контакте с подобными комитетами, образованными в других городах (Москве, Петрограде, Екатеринославле)"⁴⁵, участвовали В. И. Экземплярский, В. В. Зеньковский, П. П. Кудрявцев и некоторые другие члены КРФО, имена которых еще предстоит установить, а также протоиерей Константин Аггеев (член Петроградского РФО). В апреле В. И. Экземплярский и В. В. Зеньковский вошли в постоянный церковно-епархиальный совет при епископе.

Последнее из пока найденных документальных свидетельств о деятельности КРФО также связано с обсуждением церковных вопросов. Имеется в виду описание открытого заседания КРФО, состоявшегося 23 мая 1918 года, которое хранится в ИР ЦНБ НАН Украины и ошибочно датировано 1917 годом, что не соотвествует действительности, т.к. министром исповеданий В. В. Зеньковский был в мае 1918 года⁴⁶. Его автор, Николай Безсонов, не являлся членом общества и поэтому его утверждение о том, что В. В. Зеньковский в это время был председателем КРФО нуждается в других подтверждениях. Высказанная на основании этого документа гипотеза об объединении в 1918 году Киевских Религиозно-философского и Научно-философского обществ⁴⁷, основывающаяся, вероятно, на участии в заседании П. П. Кудрявцева, который был вынужден покинуть общество в 1912 году, а в 1914 году стал товарищем председателя Научно-философского общества, не соответствует действительности, так как существует информация о том, что 17 (4) ноября 1918 года состоялось заседание НФО, на котором с докладом "Самоочевидные истины" выступил Л. И. Шестов⁴⁸. Кроме того, уже упоминалось, что П. П. Кудрявцев еще в марте 1917 года открыто выступал с докладом на заседании КРФО. Очевидно, запрет Св. Синода на участие в работе общества преподавателей духовных учебных заведений уже не действовал. Пока не решен вопрос о том, в каком году КРФО прекратило свое существование. Предположение о том, что оно продолжало свою деятельность до отъезда из Киева В. В. Зеньковского осенью 1919 года, остается предположением.

В истории Киевского Религиозно-философского общества еще много "белых пятен": не установлен полный список членов общества, не исчерпан перечень докладов, прочитанных на его заседаниях, не воспроизведена история его идей. Вероятно, не все удастся восстановить, но важно то, что исчезает забвение, что возвращается память о тех, кто беззаветно нес Свет Христов в обезумевший мир, в мир, готовый шагнуть за порог октября 1917 года.

---

¹С. Шурляков. До історії філософських товариств у Києві. — Філософська і соціологічна думка. — 1993. — № 7—8.

²Все даты указаны по старому стилю.

³Киевская мысль. — 1907. — №328. См. также: Журналы заседаний Киевского Губернского по делам об обществах Присутствия. 22.11—19.12.1907 г.// Гос. архив Киевской обл. — Ф. 10. — Оп. 1. — № 76. — л. 45.

⁴См.:Журналы заседаний Киевского Губернского по делам об обществах Присутствия. 23.01 — 20.02.1908 г.// Гос. архив Киевской обл. — Ф. 10. — Оп. 1. — № 80. — лл. 61—62.

⁵См.: Петербургское Религиозно-философское общество (1907—1917). Публ. Е.В.Бронниковой. // Вопросы философии. — 1993. — № 6. — С. 125—136.

⁶Киевская мысль. — 1908. — №295.

⁷Киевская мысль. — 1908. — №308.

⁸Киевская мысль. — 1909. — №286.

⁹Киевская мысль. — 1909. — №124.

¹⁰Киевская мысль. — 1909. — № 96.

¹¹Московское РФО — см., например: Трубецкой Е.Н. Старый и новый мессианизм // Русская мысль. — 1912. — Кн.Ш. — Отд.2; Трубецкой Е.Н. Национальный вопрос, Константинополь и св.София. — М., 1915; Булгаков Сергей [Н.] Война и русское самосознание. — М., 1915.

¹²Московское РФО — см., например: В.Ф.Эрн. Спор об Имени Божием // Христианская мысль. — 1916. — № 9; В.Ф.Эрн. Разбор Послания Святейшего Синода об Имени Божием. — М., 1917.

¹³Доклад на эту же тему был прочитан В.В.Зеньковским на заседании Московского РФО 3 февраля 1913 г. (См.: Е.Голлербах. К незримому граду: Религиозно-философская группа "Путь" (1910—1919) в поисках новой русской идентичности. — Спб., 1999. — С. 137).

¹⁴Киевская мысль. — 1912. — №70. Устав КРФО пока не найден, но обращение к сохранившемуся уставу Петербургского РФО, где в разделе II "Состав общества" в §§5 и 6 указано, кто может быть действительными членами и членами-соревнователями (См.: Петербургское Религиозно-философское общество (1907—1917). Публ. Е.В.Бронниковой. // Вопросы философии. — 1993. — № 6. — С. 123.), и утверждение А.А.Мейера о том, что устав "был списан с московского религиозно-философского общества" (Там же. — С. 120), позволяют сделать вывод, что уставы трех религиозно-философских обществ были похожи. Новые действительные члены (по рекомендации трех действительных членов) и члены-соревнователи избирались большинством действительных членов, к которым относились и учредители. И те, и другие имели право участвовать в закрытых заседаниях общества. Руководящие органы избирались действительными членами.

¹⁵Володин. К увольнению проф. В.И.Экземплярского // Киевская мысль. — 1912. — № 96.

¹⁶В.И.Экземплярский. Гр. Л.Н.Толстой и св. Иоанн Златоуст в их взгляде на жизненное значение заповедей Христовых //О религии Льва Толстого. — М., 1912. — С. 79.

¹⁷Имеется в виду петиция Св. Синода Императору Николаю II от 22 марта 1905 года о созыве Церковного Собора и последовавшее за ним широкое обсуждение церковных реформ. См.: Н.Зернов. Русское религиозное возрождение ХХ века. — Париж, 1991. — гл. 3.

¹⁸Проф. В.И.Экземплярский //Киевская мысль. — 1912. — № 96.

¹⁹В.Зеньковский, прот. Мои встречи с выдающимися людьми. Часть I. Киев // Записки Русской Академической Группы в США. Том XXVI. — Нью-Йорк, 1994. — С. 61.

²⁰митрополит Киевский и Галицкий Флавиан (с 1903 по 1915гг.)

²¹У проф. В.И.Экземплярского (из беседы) // Киевская мысль. — 1912. — № 97.

²²Цит. по: Прощальное слово профессора // Киевская мысль. — 1912. — № 313.

²³В.Завитневич. Новое распоряжение Св.Синода. (Письмо в редакцию) // Киевская мысль. — 1912. — № 127.

²⁴Собрания представителей Церкви и интеллигенции, проходившие под председательством епископа Ямбургского Сергия (Страгородского), ректора С.-Петербургской Духовной Академии.

²⁵Это еще одно косвенное подтверждение общности уставов РФО, т.к. §1 I раздела устава Петербургского РФО гласит: "Общество имеет целью всестороннюю разработку вопросов религии и философии". (См.: Петербургское Религиозно-философское общество (1907—1917). Публ. Е.В.Бронниковой. // Вопросы философии. — 1993. — № 6. — С. 123.

²⁶Киевская мысль. — 1912. — № 134.

²⁷Киевская мысль. — 1914. — № 35.

²⁸Киевская мысль. — 1914. — № 308.

²⁹Первое упоминание о письме см. в: С.Шурляков. До історії філософських товариств у Києві. — Філософська і соціологічна думка. — 1993. — № 7—8. — С. 170 [80. Письмо И.П.Четверикова Т.Г.Балаховской. 9.IV.1915 г.// ИР ЦНБ НАН Украины. — Ф. III. — № 64192. — С.1].

³⁰Киевская мысль. — 1915. — № 249.

³¹Киевская мысль. — 1915. — № 289.

³²См.: Приложение 3. Архивные материалы, касающиеся деятельности В.И.Экземплярского в Киевской Духовной Академии, а также выданное Киевским губернатором разрешение на издание журнала "Христианская мысль". Публ. Т.А.Рогозовской //Христианская мысль. — 2004. — № 1. — С.113—114.

³³Киевская мысль. — 1915. — № 312.

³⁴Киевская мысль. — 1916. — № 3.

³⁵Киевская мысль. — 1916. — № 45.

³⁶Будущий священномученик о. Анатолий Жураковский (1897—1939), погибший в сталинских лагерях.

³⁷Христианская мысль. — 1917. — № 12. — С.113—114.

³⁸Я.Янишевская. Памяти Александра Карловича Закржевского // Христианская мысль. — 1916. — № 7—8. — С. 179.

³⁹Там же. — С. 178.

⁴⁰Александр Карлович Закржевский // Христианская мысль. — 1916. — № 7—8. — С. 170.

⁴¹Киевская мысль. — 1918. — № 100.

⁴²Киевская мысль. — 1917. — № 71.

⁴³См.: Приложение 3. Архивные материалы, касающиеся деятельности В.И.Экземплярского в Киевской Духовной Академии, а также выданное Киевским губернатором разрешение на издание журнала "Христианская мысль". Публ. Т.А.Рогозовской //Христианская мысль. — 2004. — № 1. — С. 114.

⁴⁴Это первое упоминание о том, что в КРФО отдельно существовала православная секция. См.: Киевская мысль. — 1917. — № 229.

⁴⁵Киевская мысль. — 1917. — № 81.

⁴⁶Микола Безсонов. Заседание Киевского Религиозно-философского общества 23-го мая — заметка б/д (1917). — Ф.259. — № 2.

⁴⁷С.Шурляков. До історії філософських товариств у Києві. — Філософська і соціологічна думка. — 1993. — № 7—8. — С. 173.

⁴⁸Киевская мысль. — 1918. — № 217.